Весь процесс учебно-тренировочной, спортивной, воспитательной работы и просто жизнь в горах неотделимо сочетаются с комплексом мер по безопасности. Все мероприятия этого комплекса отработаны многолетней практикой, большинство из них предусмотрено обязательными для выполнения документами. Мы уже говорили, что источником опасности являются не сами горы, как природный объект, а неразумная деятельность людей, не учитывающих (часто не желающих учитывать) своеобразия горной природы. Поэтому в обеспечении безопасности решающая роль принадлежит вопросам обучения, профилактическим мерам организационного, технического и психологического характера.
В местах массовой дислокации альпинистского мероприятия необходимо перед началом сезона (периода учебных занятий) осуществлять проверку и подготовку мест занятий. Проверяются места проведения ледово-снежных занятий. На учебных скальных объектах проводится необходимая очистка от камней и пр., оборудуются места постоянной страховки, перила, крючья и т.п. Инструктора совершают проверочные выходы к местам массовых биваков и на перевалы будущих учебных походов для оценки сложившейся к началу сезона снежной обстановки, степени лавино- и камнепадной опасности склонов.
В базовом лагере альпинистских мероприятий комплектуется спасательный фонд (пополняется по мере необходимости), на каждую смену назначается состав спасательного отряда. Снаряжение, особенно применяемое для целей страховки, должно регулярно проверяться и отбраковываться в случае необходимости.
В обеспечение безопасности входит много так называемых мелочей, которые могут служить источником крупных неприятностей. Это умение транспортировать и хранить “в тепле и уюте” радиостанцию, бензин, спички, примус, веревку и пр. Здесь же и умение ходить по тропам, держать плотный строй на крутых участках, отдыхая — вести наблюдение за вышележащим склоном, как бы камень оттуда не “пришел”. В повседневной жизни альпиниста многое зависит от очевидных и простых истин:
- нельзя доливать бензин в горящий примус;
- веревку следует нести в рюкзаке, а на занятиях лишний раз ее не волочить и тем более не наступать на нее ногами в кошках;
- начиная движение по скалам — каска должна быть на голове, а не привязанной к рюкзаку и т.п.
Но иногда эти “мелочи” все-таки забывают, — видимо из-за тривиальной очевидности или из-за нежелания понять, что и такие простые истины имеют прямое отношение к безопасности каждого в отдельности и группы в целом.
Следует понимать (и не обижаться на это) дотошность и кажущуюся придирчивость инструктора, ибо он руководствуется еще более простой и мудрой истиной: сколько участников он получил в отделение/отряд, столько и должно в конце срока обучения живыми, здоровыми уехать домой.
С определенным сожалением следует отметить, что до сих пор в отдельных секциях недостаточно изучаются теоретические вопросы альпинизма. Их руководителям представляется, что изучение особенностей природы, адаптации человека к условиям высокогорья, закономерностей процессов, происходящих внутри страховочной цепи, психологической подготовки не имеет прямого отношения к обеспечению безопасности, снижению количества несчастных случаев, повышению образованности альпинистов.
После произошедших событий 1991 года ряд опытных спортсменов, яркие представители нового поколения альпинистов и даже отдельные представители “старой” школы декларируют, что развал системы обучения, действовавшей многие десятилетия — это благо. Надо, мол, ходить. Ходить много, ставить начинающего альпиниста лоб в лоб со всеми трудностями и опасностями — преодолеет (“выживет”), может идти вперед, к победе!
Кстати, о так называемой “старой” и “новой” школе отечественного альпинизма. Нет ни “старой” ни “новой” школы — есть одна, отечественная школа альпинизма, давшая все те успехи и рекорды, которыми справедливо гордятся до сих пор. Это декларация, а если точнее, то лучше сказать, чем сказал в своем интервью журналу “Вертикальный мир” известный мастер альпинизма Александр Одинцов: “У нашей системы было много минусов, но были и несомненные плюсы: в процентном соотношении количество травмированных и погибших у нас по сравнению с Западом было намного меньше. Дело в том, что альпинизм — специфический вид деятельности. 80 % людей, приходящих в альпинизм, — это люди, наделенные комплексами неполноценности. Они стремятся за счет альпинизма компенсировать свои недостатки, самоутвердиться. Таких, к счастью — система не пускала выше второго разряда. А сейчас количество закомплексованных людей не уменьшилось, а система работать перестала. И многие люди ходят туда, куда им ходить не стоит…. “Старая” школа отличалась прочно поставленной системой финансирования. Профсоюзы, ДОСААФ, Армия надежно питали всю систему подготовки альпинистов….Сейчас наши альпинисты поставлены в очень непростые условия. Раньше были критерии: как ты страхуешься, бьешь крюк. Сейчас критерий один — деньги…. Но почему молодежь не тренируется так, как она должна тренироваться, не готовится так, как надо, почему уровень у молодежи сильно упал? Ушли задачи, пропали цели…”
А. Одинцову (там же) вторит экс-председатель Федерации альпинизма России Валерий Путрин, имеющий значительный опыт высотных восхождений и организационной работы в альпинизме: “Думаю, никакой “новой” школы нет. В альпинизме появились новые возможности: финансы, выезды. Есть деньги — можешь ехать куда угодно, никто тебя не удерживает, распоряжайся жизнью как хочешь. Л правила, заложенные ранее, сохранились… Может быть новое направление? К сожалению, это новое направление выражается в том, что люди ходят без правил и норм. Такая идеология имеет право на жизнь, но даже за рубежом идут разговоры о том, что надо вводить какие-то правила и ограничения. Особенно бурно это обсуждалось после аварий в Гималаях, когда люди проходили мимо умирающих. Появились лозунги: “Выше 8000 морали нет”, “Каждый за себя”. Я считаю, что эта школа не приемлема”.
Именно после этих слов, зададим “экстремалам” только один вопрос: как вы думаете, когда в мировом альпинизме с большой озабоченностью и серьезностью начали ставить вопрос о взаимосвязи в недостатках обучения альпинистов (недостаточного альпинистского образования) и ростом числа несчастных случаев в альпийских странах?
Не мучайтесь, перерывая кипы литературы, тем более, что источников осталось “раз-два и обчелся”.
В 1912-1913 гг. французское издательство “Spoils-Bibliothegue” Пьера Лафитта издало полную спортивную энциклопедию в 23 томах. Один из томов был полностью посвящен альпинизму. Он состоял из 25 глав по всем направлениям альпинистской науки и практики. Причем, как тогда было принято, тема “Опасности в горах” тесно перемежалась с проблемами решения вопроса чисто учебного характера, как сделать так, чтобы резко сократилось растущее число НС в горах. Труд этот принадлежал перу известного (в те времена) французского альпиниста Жоржа Казелла и представляет собой столь ценный вклад в литературу по альпинизму. Имеет прямой смысл процитировать из него отдельные положения: “Глава 20-я. Опасности горовосхождения”. На вопрос о причинах увеличения несчастных случаев автор говорит: “Прежде всего, все-таки отсутствие должной подготовки у многих туристов, с места стремящихся совершать трудные восхождения”. Далее он утверждает, что “…не всякий может быть альпинистом”. Ж. Казелла говорил о проблемах, которые впоследствии оказались столь характерными для отечественного альпинизма и в его начальном, самом развитом — советском этапе развития, и в настоящее время — затрагивая нынешние вопросы обучения и подготовки альпиниста. Ж. Казелла продолжал:
“1. Надо дебютировать (начинать занятия альпинизмом) молодым. Лучшее время — от 18 (начало) — до 30 лет (расцвет).
2. Надо иметь хорошие легкие, упругие мускулы, крепкое сердце и не быть подверженным головокружению.
3. Наилучшая подготовка к альпинизму — это физические упражнения.
4. Вполне овладеть техникой альпинизма можно только после нескольких сезонов тренировки”.
Другой известный альпинист тех лет Клод Вильсон давал следующую классификацию опасностей в горах:
“I. Опасности, происходящие от самого туриста: недостаток тренировки. Неопытность одного или нескольких участников каравана. Одиночный восходитель. Опасности со стороны веревки (неумелое обращение или отсутствие ее). Восхождение в неурочное время года, во время дурной погоды либо вскоре после дурной погоды. Двое с веревкой. (Связка из двух партнеров и восходитель-одиночка в те времена считались отрицательным явлением в альпинизме. Предпочтение отдавалось связке из 3-4 человек, как наиболее надежной, с точки зрения обеспечения мер безопасности. Связка из 4 человек считалась наиболее надежной)
II. Опасности, коим подвержены все альпинисты, но которые могут быть избегнуты: скользкий путь, плохой проводник (инструктор), падение в трещину, падение в скалах, обвалы сераков и льда, обвалы снега.
III. Опасности, которых иногда нельзя избежать: буря, гроза, молния, падающие камни”.
Клод Вильсон резюмирует: “Трудности, не значит, опасности. Говоря откровенно, большинство этих опасностей происходит от недостатка опыта у проводника или туриста. Избежать этого можно только путем внимательного изучения техники альпинизма”.
Знаменитые альпинисты в те годы так классифицировали горные опасности: Джон Болл делил опасности на “действительные” и “воображаемые”; Уимпер — на “позитивные” и “негативные”; Гюссфельд — на “реальные” и “воображаемые”; Зигмонди — на “субъективные” и “объективные” (последняя классификация дошла до наших дней).
Да и наш, отечественный альпинизм, все долгие годы своею становления и развития мучился подобной проблемой. И точно также были противники, и точно также были проблемы с вопросом — чему и в каком объеме учить альпиниста!? Похоже, что в последние десятилетия своей “вольготной” жизни, советский альпинизм в большей мере решил эту проблему. Отработанная система постепенности, очередности, исключавшая резкие рывки, где опережающим фактором являлась реклама скоростного роста альпиниста. И не стоит особенно увлекаться примерами типа Ежи Кукучки (на второй год занятий альпинизмом он достиг Эвереста) — выдающиеся личности были во все времена и годы, а обычный человек, кроме рекордов должен сохранить свое здоровье и жизнь, чем бы он ни занимался, в своей жизни.
И последнее. Недаром ведь существовавшая система последовательною обучения (хоть и со своими перекосами) в свое время так часто вызывала восхищение и простую зависть многих представителей зарубежного альпинизма. Одному из авторов данной статьи в свое время довелось на эти темы беседовать с известным французским альпинистом (и организатором альпинизма во Франции) Лионелем Терраем (так, привычно для нас пишется и произносится эта фамилия) на тему учебного альпинизма. В один из моментов разговора Террай, чуть растягивая слова, сказал: “Да, счастливые вы, альпинисты советской России, у вас есть такая стройная и последовательная система обучения — никакой “слабак” не проскользнет туда, куда ему, или еще рано, или просто там делать нечего!”. А на последовавший вопрос: “Что же вам, западникам, имеющим такую богатую и давнюю историю альпинизма, мешает принять подобную систему, которая будет адаптирована под ваши, западные, требования!?” — “Не возможно это! Свобода личности! Нельзя давить на эту личность: утренними построениями, завтраком в строго отведенное время и строевым маршем к местам занятий! Ведь у вас без такой дисциплины многое тоже не получилось бы!”